Можно было сказать, что пропасть между Майклом и Михелем с каждой неделей становилась меньше, но увы прошло слишком мало времени что бы сказать, что они стали семьей. Майкл видел, что отец старается быть к нему ближе, он тоже старался ради своего отца. Учился, учил, общался с людьми. Но иногда он срывался и просто уходил из дома. Нет, не как подросток, который поругался с родителями. Он просто не мог находиться в этой обстановке, ему нужна была свобода. К отцу приходило очень много людей, Майкл уже перестал запоминать их имена, его нервы могли сдать в любой момент и тогда он садился на байк и просто гонял по улицам города, забывая обо всем. Он выплескивал все, что в нем накопилось через скорость. Его жизнь слишком круто изменилась, он еще до конца не мог принять этот мир. Но он правда старался, он хотел быть значимым. Возможно в нем говорил комплекс брошенного ребенка, но иногда Майкл ловил на себе мысль, что хочет доказать отцу, что он хороший, что он чего-то стоит, что он Майкл его сын. Конечно, он уже давно взрослый мужчина, и он одергивал себя всегда, подавлял эти мысли силой воли. Иногда ему становилось совсем плохо от постоянно сдерживаемых эмоций и он уезжал в туда где он мог раскрыться. На кладбище, к могиле мамы. Там он говорил с ее памятником, высказывал все, что накипело у него на душе. Да, он слишком часто ссорился с отцом. Они были слишком похожи, что бы не противостоять друг другу. Но все же, ему нужен был человек который его всегда поймет и поддержит. Вот только этот человек давно покоился в могиле. Но Майклу казалось, что она отвечает ему, что ветер это ее ласковые прикосновения и становилось легче. Он возвращался в дом отца спокойным и собранным, готовый дальше вникать в суть вещей этого мира. Он никому не рассказывал куда он ездит. Конечно, отец знал, в этом Майкл не сомневался. Но все же позволял сохранять ему эту иллюзию тайны. Иллюзию тайного места, которое только для него, для Майкла. Сейчас он сидел с зажатой чашкой кофе в руках и просто смотрел в окно. Мысли со сна еще были немного ленивые, а тело не хотело быть активным. Он отпил из своей чашки и довольно улыбнулся.
- Если к тебе снова никто не придет, то останусь дома. Поиграю с Анхелем на заднем дворе. Я обещал ему поиграть в футбол. Но определенных планов нет.
Майклу нравилось возиться с Анхелем. Он даже не думал стать для него кем-то, кто заменит его отца. Нет. Но спустя столько времени работы с детьми он точно знал, что ребенку нужен друг которому он сможет доверять свои тайны. Дети так устроены, они не все рассказывают своим родителям, им гораздо проще с друзьями и Майкл хотел стать таким другом для своего племянника. Он справедливо полагал, пусть парнишка лучше ему доверяет свои тайны, и он сможет ему помочь, а не сверстникам и они вляпаются в какую-нибудь передрягу. Настроение у него было замечательное. Страшно сказать, но они с отцом уже несколько дней не спорили и приходили во всех разговорах к компромиссу. Может они научились доверять друг другу. Хотя Майклу было еще трудно раскрыться перед отцом полностью. Открыть ему свою душу и показать, что его тревожит. Не то что бы Майкл совершенно не доверял отцу, просто он уже привык переживать все в гордом одиночестве, глубоко в себе и учиться открываться кому-то, было трудно.
- Если это не официальное мероприятие то я согласен.
Он улыбнулся и стал еще больше похож на Михеля в юные годы. Сегодня точно ничто не могло испортить настроение Майклу, он был слишком благодушен. Ему снилась мама и она гордилась им, она была рада, что Михель нашел сына и Майкл старается принять своего отца. Он понимал, что это всего лишь сон, это его подсознание, но почему-то это все равно его радовало. Майкл так и не рассказал отцу, что мама любила всю жизнь только его одного. Он не показал письма, что она так и не отправила Михелю, которые Майкл нашел когда ему было двенадцать. Наверное, после тех откровений что он там прочел, нормальный подросток возненавидел бы человека который заставил его маму страдать, но Майкл не смог. Он пытался, но правда не смог. Не было в его характере той черты, что заставляла ненавидеть. Ему было проще забыть, не замечать и не думать. Просто вычеркнуть человека из жизни, чем ненавидеть. Но все обернулось очень странно. Отец явно что-то задумал и Майкл лишь надеялся, что это не очередная попытка наладить контакт с Чикагским кланом. На их счет Майкл имел свое мнение и не раз высказывал его отцу. Но автомобиль остановился лишь возле какого-то здания, и он перестал понимать хоть что-нибудь.
- Где мы? Что это за здание?

Майкл был удивлен, что вечно занятой Михель решил посвятить сегодняшний день ему. Так долго вдвоем они общались только в их первую встречу, но признаться ему это нравилось. Он видел, что отец что-то задумал, но не лез к нему, ожидая, когда он сам сознается. А еще это странное здание куда они приехали. Майкл надеялся, что это никакое-то место для сборов всех семей, абсолютно никого не хотелось видеть из этого мира. Может сегодняшний день действительно будет тем, что им необходим для взаимопонимания. Все же сорок лет проведенные врозь сказывались на них обоих. Майкл не подпускал отца к себе слишком быстро, да и честно признаться не слушал его доводов о том, почему он не остался с его мамой. Как и он сам, никогда не показывал Михелю, что был чем-то обделен. Вообще жизнь, что сложилась у него, абсолютно устраивала его. Дети выросли и здоровы, с женой бывшей не плохие отношения, с ее новым супругом тоже, любимая работа и вот очередное приключение. Конечно, лет в двадцать он бы нырнул в него с головой. Когда кровь бурлит и хочется быть самым самым. Но он уже давно не мальчик, что бы совершать подобные кульбиты. В первую очередь он думает головой и уже потом что-то делает. Да, ему предстоит стать главой семьи, и он уже думал, что будет делать когда придет время, как он будет разруливать все дела. Сейчас, видя насколько чикагские наступают и суют свой нос куда не стоит, он видел только один выход это выступить одним фронтом и у него уже созрел план. Это тоже влияло на его настроение. Но сегодняшний день был каким-то особенным. Они прошли через здание и оказались на заднем дворе, где было несколько новых треков, даже песок еще пах новизной. Майкл засветился от счастье. В нем снова просыпался мальчишка, который когда-то влюбился в этот вид спорта. Он посмотрел на отца со счастливой улыбкой. Неужели это новый трек и отец привел его сюда, что бы опробовать эту трассу. Проехаться, по новому, только засыпанному треку, разве это не удовольствие?
- Да, там был концепт нового Ямаха для треков, шикарный байк. Он будет лучшим, еще не скоро его превзойдут другие. Мощность, вес, управляемость, по всем характеристикам он выбьет своих конкурентов.
Майкл говорил так проникновенно, словно маленький мальчик делится со своим отцом своими мечтами. Михель задел самую главную струну в его душе. Никогда Майкл не хотел показывать того, что потерял пока жил без него. Как ему в детстве хотелось подбежать к своему отцу и поделиться своими успехами на треке, получить похвалу, как это было у других детей. И сейчас этот маленький мальчик просыпался в нем. А, когда открылись двери гаража и он увидел байк, что там стоял, на несколько секунд он потерял голос. Да, такую модель он бы себе никогда не смог позволить. Идеальный, черно зеленый байк.
- Уже есть опытный образец?
Он вошел в гараж и бережно провел по рулю и сиденью. Это настоящий красавец. Восторженный мальчишка уже пищал от восторга внутри него, а рациональная часть внутри него осознавала слова Михеля и глаза расширились от удивления.
- Подожди. Это мне? Ты купил его для меня? Спасибо, пап.
Майкл подошел к отцу и крепко его обнял. Он сам не заметил, что назвал Михеля не по имени и не отцом, а папой. Как же хотелось показать все, что он способен. Как же хотелось в детство, что бы гордо его подвести к остальным парням из команды и сказать это мой папа. Он улыбнулся и оседлал байк, нажав на кнопку, что бы мотор завелся и порычал немного, слушая двигатель.
- Пап, смотри!
Сейчас, как никогда Майклу хотелось показать своему отцу на что он способен. Мотоцикл рванул с места и он поехал на трек. Первый круг лишь техника, уверенно, на полной скорости, идеально справляясь с трамплинами, а вот второй, он позволил себе добавить в прыжки немного трюков из фристайла. Майкл был счастлив. Он словно стал ребенком, который хотел в один миг показать все, чему он научился, что бы отец им гордился, что бы услышать то, что хотел услышать любой ребенок. Он с упоением носился по треку, демонстрируя все, на что он способен, пока не подъехал к отцу и не заглушил мотор. Майкл быстро снял шлем и счастливо и озорно  улыбнулся. Он действительно был счастлив от того, что смог показать все это отцу. Что тот заинтересовался его работой и нашел время на все это.
- Ну, как тебе?
Он смотрел на Михеля восторженным взглядом, не только он адреналина, а от того, что наверное впервые, за все то время что жил в доме с отцом, понял, что у него есть настоящий папа.

Майкл был счастлив, он не мог перестать улыбаться. Разве есть что-то о чем можно еще мечтать? Кажется, сегодняшний день был днем сюрпризов и сегодня сбывались все его мечты. Отец решил стать для него отцом. Майклу никогда не надо было много, он был обычным парнем. Машины, квартиры и прочие блага никогда его особенно не заботили. У него была любимая работа, хватало на жизнь и он считал себя удачливым человеком. Вот, его жизнь круто изменилась и с тех пор произошло слишком многое. Они пытались рушить те барьеры, что выросли между ними за столько лет. Но ни один не смог найти подход у другому. Каждый подходил к вопросу лишь со своей точки зрения, но сегодня все изменилось. Михель нашел правильный ключик к Майклу, он подобрал его. И самым главным был не подарок, внимание отца только для него. Он любил свою сестренку и часто говорил ей, что она понравилась бы его маме. Это действительно так, мама была бы счастлива, она очень хотела девочку, а ей достался ее хулиган. И для него это был комплимент. Можно восхвалять красоту и быть пустым, Майкл не любил этого и не хотел обижать Фрею пустыми словами. А, упоминание мамы гарантировало его честность и искренность. Он любил племянника и часто проводил с ним свое время, давая ему то, чего был лишен сам. Старшего брата, пусть не отца, но крепкое плечо дяди. Но, он видел насколько близки Фрея и Михель, порой они сами того не замечали, но они настоящая семья. С ним же все было иначе. С первых дней он понял, что ему предстоит занять место отца когда-то, и все крутилось лишь вокруг этого. Это злило и бесило Майкла, он бросил бы все это, потому что устал быть наследником, хотелось побыть сыном и узнать, что это такое. И сегодня он узнал. Таким счастливым он не был уже давно. В последний раз, когда мама потратила последние сбережения на его новенькую форму для занятий. Сейчас он испытывал те же, давно забытые, детские эмоции. Безграничное счастье и был благодарен отцу за это.
- Что? Нет уж, давай без скорой обойдемся.
В первые секунды он напрягся, но потом расслабился, понимая, что отец просто шутит. Ему очень не хотелось потерять его. Наверное, он вел себя как типичный сирота, который вцепился клещами в найденного родителя и не готов его отпускать. Но ничего не мог с этим поделать. Этот комплекс безотцовщины просто въелся в него с самого детства.  Он уже не наивный школьник, что бы распускать нюни, но ничего не мог поделать. Да, он не плакал, но в его душе, маленький Майкл требовал прижаться к отцу теснее, узнать, что такое отцовские объятия, ведь мамины поцелуи выучены наизусть. Узнать, что такое настоящая, отцовская гордость за него, за простого Майкла, а не за наследника семьи. Сегодня ему позволили это узнать, и этот день не мог стать еще счастливее для него. Но Михель считал иначе.
- Что? Ты шутишь? Своя собственная школа по мотокроссу?
Он был шокирован довольно сильно. От отца он мог ожидать чего угодно, но что бы такого. Настоящая, своя собственная школа, где он будет царь и бог и сможет наконец-то обучать детей из неблагополучных семей, а не только тех, кто способен оплатить своему чаду форму и айфон одновременно. О таком он и не смел мечтать просто. Михель даже не понимал, что он сейчас сделал для Майкла, насколько глубоко он заглянул во внутренний мир сына, насколько правильно прочитал его душу.
- Спасибо, спасибо, спасибо.
Он тараторил, как маленький ребенок, снова крепко обнимая отца. Да, он уже сорокалетний мужик, который видел в жизни очень многое, но никто не говорит, что внутреннему ребенку нет места в его жизни. Он спал, ожидая, когда придет тот, кто растормошит его и заставит вновь ожить. У отца это получилось просто блестяще, все же он был его родителем и видимо гены делали свое дело.
- Подожди, а как же семья? Мне хватит на все это время? А, хотя к черту, я справлюсь и с тем и с тем. Где я должен расписаться?
Он довольно улыбнулся и пошел за отцом в здание, осматривая его. Не законченные граффити на стенах он одобрил. Стильно, молодежно, без взрослого занудства. Это будет привлекать подростков. Хотелось спросить, как папа решил, что здесь стоит нарисовать граффити, но Майкл не стал. Они обошли всю школу. Да, она еще не была толком готова, но все шло семимильными шагами и это ему нравилось.
- У меня тоже есть для тебя подарок, но он дома.
Майкл рассматривал свой кабинет и остановился рядом с отцом, когда бумаги были подписаны. Да, время пришло, не имеет смысла и дальше хранить эту тайну. Папа имеет право прочитать письма, что адресованы ему.

День был по истине впечатляющим. Майкл не переставал удивляться и радоваться. Определенно Мехель нашел то, что его сблизит с Майклом и это не могло не радовать. Он не хотел помогать отцу, хотя вложил ему все карты в руки. Журналы о байках, рассказы о работе, о детях, которых он тренирует. Любой бы догадался, что именно это путь к нему. Но, что ему действительно льстило и что его действительно радовало, так это то, что не было разговоров о семье, о делах, от которых он так уже устал. Каждый вечер, одно и тоже надоест кому угодно. Майкл привык сам решать за себя, и часто они могли поругаться из-за того, что надо. Слишком похожие, для того, что бы мирно существовать рядом. Хоть Михель и не принимал участия в его воспитании, но мама постаралась вложить в него все, сделать его похожим на отца. И пусть он был не точной копией, но любой бы заметил, насколько они похожи. Но, Майкл еще не знал, что  и от деда ему досталось не мало. Все же внешностью он был похож на обоих родителей, а вот характером пошел именно в Шелби. Он уже не помнил, что говорила мама, когда он спрашивал о папе, да и спрашивал ли вообще о нем. Сейчас это было уже не важно. Спустя столько лет встретиться с отцом и пройти не простой путь, что бы ощутить себя действительно сыном, которого любят. И дело было не в подарках. Все это Майкл мог и сам себе купить, взяв кредит. Во времени, во внимание, которым сегодня осыпал его Михель, словно пытаясь наверстать все, что пропустил за сорок лет его жизни.
- Может я и знаю тебя не слишком хорошо, но я вижу, что ты искренний сейчас и я это ценю, пап.
Ему нравилось произносить «папа», такие новые ощущения, словно он снова маленький ребенок и зовет своего родителя, что бы тот его похвалил. Странные ассоциации, Майкл и сам это понимал, но ему это действительно очень сильно нравилось. Сейчас, прожив с Михелем достаточно времени, он становился внешне более похожим на него. Хотя, скорее всего, просто стал замечать свои привычки, которые раньше не замечал. Одинаково поджатые губы когда они не довольны. Руки на груди и испепеляющий взгляд, когда в ярости, провести рукой по волосам в задумчивости или потереть переносицу что бы сбросить напряжение. Маленькие детали, которые выполняешь совершенно не задумываясь, а на деле оказывается, что вот они, гены. Кровь не вода и не трудно догадаться чей он сын, особенно когда Майкл и Михель стояли рядом. Даже привычка держать осанку у них была одинаковая. Словно две восковые статуи одного человека в сорок и шестьдесят лет. И если честно от этого становилось как-то приятно, тепло на душе.
- Первое слово, которое я сказал было «папа».
Он словно прочел мысли своего отца, но на самом деле Майклу почему-то захотелось признаться в этом именно сейчас, может Михелю будет приятно это услышать. Конечно, как любой любопытный подросток, он спрашивал у мамы про себя маленького. И они рассказывала, что часто рассказывала ему про папу, ей очень хотелось что бы Майкл если уж не может узнать своего отца, то хотя бы первым назовет его. Все это было в письмах к Михелю, которые долгие годы писала мама. В них даже были фото самого Майкла в разных возрастах. Он не стал их убирать, оставил в письмах, ведь этого хотела мама. Единственное, о чем он жалел, так это о том, что не успел спросить ее почему она их не отправила и не успел отправить сам, пока мама была жива. Но сегодня, письма найдут своего адресата, он уже решил это.  И менять решение не собирался.
- Я не сильно люблю все эти закрытые, частные клубы. Сборище снобов, меряющиеся своим достатком, потому что больше не чем. Но если ты так хочешь, я не против, поехали и пообедаем там.
Майкл улыбнулся отцу. Как же было приятно, что ради него отец послал нафиг чикагских. Туда им и дорога, по его мнению. Не стоит лезть в чужой монастырь. Они тут сами разберутся без посторонней помощи. Михель, не раз пытался донести до Майкла свою правоту, но в этом деле он не хотел идти на компромисс. Он их терпел в своем доме, просто игнорируя каждого из них и демонстративно занимаясь своими делами, что бы никто к нему не лез. Но так и не принял точку зрения отца. Уже в машине, по дороге к клубу, он внимательно посмотрел на Михеля.
- Что хоть за клуб то?

Все же очень приятно осознавать, что у тебя есть семья, что у тебя есть отец, который действительно тебя любит. Когда-то ему этого не хватало, и как мама не старалась, но отца ему заменить не могла. Но, Майкл был уверен, что этого стоило подождать. Он не мог сказать, что если бы это случилось в детстве, то эмоций было бы меньше, скорее наоборот. Так же, он прекрасно понимал, что они слишком многое пропустили в жизни друг друга и за несколько месяцев это все просто невозможно восполнить, но он видел, что Михель старался и пытался в ответ тоже стать для него сыном. Майкл понимал всю ответственность, что лежит на его плечах, что когда-то ему придется стать во главе их семьи и держать все в полном контроле. Но, ему слишком нравилось быть сыном, просто сыном, без всей этой ответственности. Просто знать, что отец ценит его не за то, кем он стал или станет, а за о что он есть, за то, что он просто рядом с ним. Когда-то ему возможно придется так же учить своего собственного сына или племянника, но с одной большой разницей, он не терял с ними связи. Его дети знали своего отца и любили его, он же сам был лишен всего этого в своем детстве и старался сейчас все больше и больше прочувствовать, какого это быть любимым сыном своего отца.
- Мама тоже всегда так говорила. Что у нее просто нет сил со мной и она хочет придушить меня. Я ее изводил, будучи очень активным ребенком. Она многого натерпелась со мной, пока я рос.
Он улыбнулся. Это не грустное воспоминание, нет. Это действительно частичка его непоседливого детства, когда мама разрывалась между работой и маленьким хулиганом, который спешил на очередные приключения с друзьями. Что поделать, дети все непоседливые и им все интересно и Майкл не был исключением. Конечно, он не обижался за такие слова, да и он уже давно большой парень, и прекрасно понимает, что мама все это говорила не со зла. Просто, она волновалась за него и так выражала свое волнение, боясь, что с Майклом может что-то случиться.
- Теперь я это знаю. Дело не в этой школе или в мотоцикле, дело во времени. Ты отложил все свои дела, что бы провести его со мной. Что бы понять и принять участие в частичке моей жизни. Я ценю это, правда. Понимаю, со мной очень не просто. Я очень упрямый и своенравный. Привык действовать самостоятельно и думать своей головой. Но, разве ты не такой? Еще с детства я помню, что мама всегда сравнивала нас, очень часто рассказывала, какие черты характера достались мне от тебя. Так, что не может быть и сомнений, что я твой сын. Поверь, я знаю, как для тебя это трудно и я постараюсь принимать твои слова и быть чуть менее упрямым. И я тебя люблю.
Что он еще мог сказать человеку, который сейчас открыл ему свою душу. Вот он настоящий подарок от отца. Подарок, на который Майкл и не мог надеяться. Близость, единение, понимание того что они семья. Без римского пафоса и налета изысканности. Просто теплые слова которые идут от самого сердца и которые так давно хотелось сказать этому человеку. Но, Майкл всегда считал, что Михель не оценит такого порыва, что он примет это за слабость характера, а проявлять слабости он не хотел. Он сильный и решительный, и раз поставил себя так, Майкл старался соответствовать этому.
- Обещаю, в следующий раз мы поедим в этот клуб, но, у меня есть для тебя кое что, и я уверен, что ты это оценишь.
Он быстро подписал все бумаги и они с отцом отправились домой. В следующий раз он обязательно согласиться с ним пойти в этот клуб, но сейчас ему не терпелось вручить отцу письма, которые столько лет, так и не могли найти своего адресата. Дорога показалась Майклу очень длинной и долгой, он внутренне весь извелся пока они доехали до дома. Но все же автомобиль затормозил рядом с входной дверью и Майк практически выпрыгнул из него.
- Пошли.
Он повел отца за собой по дому, к своей комнате и впустил его во внутрь. Небольшой бардак, что он в ней развел, особенно его не волновал, он точно знал, где лежит то, что он хотел подарить отцу. Достав из шкафа коробку, он вытащил на белый свет увесистую стопку писем перетянутую лентой и подошел к отцу.
- Ты имеешь право прочитать их. Этим письмам давно пора найти своего адресата. Мама писала тебе постоянно. Это ее письма к тебе, что так и не были отправлены. Здесь описано, как мы жили, мои детские фото, как я учился и чудил. Все, что она так хотела тебе рассказать, но так и не решилась отправить. Самое последнее письмо не дописано, она не успела…Но, возьми их, они по праву принадлежат тебе.
Майкл передал ему стопку писем, которые он уже прочитал не по одному разу. Теперь эти письма были у законного адреса. Мама была бы рада, что он их отдал.

Этот день стал переломным. Майкл слишком давно хотел отдать эти письма отцу, но постоянно сомневался. Михель не выглядел заинтересованным в них или в его жизни до пребывания в этом доме Они никогда не говорили о маме и о их с ней отношениях. Майкл не хотел лезть туда, куда его не готовы были пусть и не был уверен, что готов услышать все, что мог рассказать ему отец. Консильери отца и так в тайне поделился краткой историей отношений Михеля и его мамы, все, что знал о них, за годы своей службы, но Майклу больше хотелось услышать все от самого Михеля, все с его точки зрения. Мама никогда не говорила о нем плохо и никогда не в чем не обвиняла. Сам Майкл обвинял, в том, что он бросил их, что его не интересовал ни сын, но он был ребенком тогда. Сейчас же он уже взрослый мужчина, с собственным неудачным браком за спиной. Может, расти в той же обстановке, что и его отец изначально, Майкл бы понимал его гораздо лучше. Но его вырастила одинокая женщина и он видел, как трудно маме поднимать его одной. Своим детям он такого не желал и всегда помогал, чем мог, хоть его бывшая давно уже счастлива за мужем, но по-прежнему большая часть его денег отходит его детям, что бы они не нуждались ни в чем.
- Это давно уже прошлое, дед сделал выбор за тебя, а ты ему подчинился. Сейчас, в этом уже нет никакого смысла. Ворошить это, только зря заставлять себя думать, как все могло бы быть, но уже ничего не исправить.
Майкл не злился на него, он вообще был спокоен, словно камень с плеч упал. Разговоры о дедушке, уже не вызывали в нем той бури ярости, которая была с самого начала. Мама всегда учила его сначала ставить себя на место людей, а уже потом осуждать их. И в какой-то мизерной степени Майкл понимал, почему дед поступи именно так, почему отец пошел у него на поводу, а не проявил свой характер. Ему даже хотелось бы думать, что старый хрен ворочается в гробу из-за его присутствия в доме и из-за его характера. Когда-то в детстве он представлял, что папа их найдет и познакомит с семьей. Что у него будет дедушка, от которого пахнет табаком, и к которому можно забраться на коленки и слушать долгие рассказы и бабушка, которая будет вкусно готовить и всегда жаловаться, что он похудел. Что папа будет брать его с собой на рыбалку и играть с футбол. Иногда кристально чистые детские помыслы сбываются. В его же случае мечта сбылась слишком поздно и им было трудно найти компромисс и начать общаться как отец и сын. Но сегодняшний день расставил все по местам. Вряд ли они перестанут скандалить и спорить, но теперь это будет скорее их традиция, чем действительно выяснение отношений.
- Она же их не отправляла. Но теперь они у тебя, я хочу что бы ты их прочитал, ты имеешь на это право.
Мама не решалась их отправлять, не знала, что Михелю будет хоть какое-то дело до них, если бы она отправила, но она всегда надеялась, что он их прочитает. Пусть, это не была ее последняя просьба, но Майкл видел в каждом ее взгляде, пока она угасала, что она хочет, что бы он их передал. Если честно, он даже не представлял, как бы он это сделал, но судьба решила подарить ему шанс и он не мог не воспользоваться им.
- Она простила тебя уже давно и не держала на тебя зла. В письмах все это есть, просто прочти. Ты многое узнаешь и поймешь.
Он как-то грустно улыбнулся и заглянул в снимки, что рассматривал отец. Вот они с мамой в первый раз катались на каруселях, а вот он один рядом с большим деревом и следующее фото, вот он уже в гипсе. Даже забавно было смотреть эти фотографии и вспоминать, что же он такое натворил и как мама со смехом всегда рассказывала о его непоседливых выкрутасах.
- О, здесь мне пять лет и я первый раз сломал руку, когда упал с дерева. Мама тогда чуть с ума не сошла от переживаний, а потом единственный раз наказала меня, правда быстро простила и все же отпустила гулять.
Действительно, эти воспоминания были бесценны. И даже было приятно было поделиться ими с отцом, рассказать ему, насколько он был неусидчивым и увлекающимся. Конечно, было бы приятнее, что бы отец знал о чем он говорит, но и рассказывать ему все это, словно открывать дверь в свою жизнь. Действительно, Майкл сегодня понял, что Михелю это интересно, что он хочет узнать его получше и совершенно не хотел этому сопротивляться.
- Прочти их и если у тебя останутся вопросы, я с радостью отвечу на них и мы поговорим. Но, сначала, письма. 

Даже взрослому хочется быть ребенком, хочется прижаться к маме, почувствовать ее объятия, снова ощутить легки поцелуй в лоб, но у Майкла не было этой возможности. Все, что он мог это обнять холодный, надгробный камень и просто слушать тишину, представляя, что ветер это дыхание мамы. Сейчас же в его жизни появился отец, наконец-то кто-то родной, помимо сестры и племянника. Отец, о котором он всегда мечтал. Отец, с которым так хотел познакомиться когда был еще совсем ребенком. Их отношения только-только начали двигаться к понимаю друг друга. Они смогли провести этот день без ссор и скандалов. Но, когда твой отец дон мафиозного клана в любую минуту может произойти все, что угодно. Хотелось быть сыном, не наследником, не преемником этого престола. Майкл совершенно не желал вводить в этот круг своих детей, но точно знал, что познакомит их с дедом. И все, что ему сейчас хотелось, что бы эта идиллия продолжалась.
- Я подробно отвечу на каждый, ну, насколько помню те или иные моменты.
Майклу хотелось улыбаться. Он уже забыл, насколько это приятно когда тобой интересуется близкий тебе человек, когда ему не наплевать. С момента прибытия в этот дом, он был кем угодно, но только не сыном. И головой то он понимал, что Михель просто не может по другому, что ему нужен подготовленный наследник и он делает так, как считает правильным. Но, сердцу не прикажешь. Только Фрея и маленький Анхель относились к нему, как к живому, а не роботу, что должен будет занять место Михеля, когда придет время. Майклу вообще иногда казалось, что Фрея дочь его матери, у них было столько похожих черт в характере. Не, то что бы Майкл бегал к сестре и жаловался, он вообще отвык жаловаться кому-то, держал все в себе, пока не доходил до ручки и не сбрасывал напряжение опасными трюками на трассе и разговор с памятником на кладбище. Но иногда он ловил себя на мысле, что хотелось как маленький мальчик, что бы сестра потрепала его по волосам, назвала Майки, как когда-то мама. Ему даже было странно, что эта девушка родилась от той, которая просо бросила все и улетела, не желая принимать ошибку молодости мужа в своем доме.
- Мама, очень часто бывала в больнице вместе со мной. С пяти лет, я регулярно что-то ломал и куда-то попадал из-за своей жажды  приключений и поисков себя. Она говорила, что я так же, как и отец, не могу сделать свой выбор моментально. Пока не попробую не решусь.
Но, видимо кто-то сверху решил, что Майкл и Михель вдоволь наговорились. И их потревожил капо отца. На нем лица не было, но и таить проблему он не стал. Что ж, Майкл был готов к чему-то подобному. Ведь, не бывает все гладко и когда-нибудь нарыв должен был прорваться. Вот только, он моментально закрылся ото всех. Перестал улыбаться и стал серьезным и немного отстраненным. В кое-то веки, он хотел провести это время со своим отцом, но ему было не позволено даже это. Потому что, кому-то там в Чикаго захотелось поиграться в войнушку. Майкл глубоко вздохнул и проследовал за отцом в кабинет, спокойно опустившись в кресло и не мешая капо и дону разговаривать. Война, это действительно серьезно, это уже не шутки. И не очень бы хотелось, что бы война захлестнула и их. Отношения между отцом и Сильвестором были в плачевном состоянии, но все, что он мог понять из увиденного, так это лишь то, что при угрозе из вне они объединяться, не смотря на все разногласия.
- Есть у меня одна мысль.
Подал он наконец-то голос и взяв со стола сигареты отца закурил. Видимо стресс усугублял его пагубные привычки. Да, это не та дешевка, что он мог курить в своей прошлой жизни. Элитный табак, значительно отличался. Майкл внимательно обвел взглядом отца и его капо и театральным жестом пригласил присесть их. Определенно, предстоял долгий разговор. В конце концов это лишь идея, и ее еще предстояло воплотить.
- Война в Чикаго, пока не затронула нас. Но в любой момент она может перекинуться и сюда. Все договоры уже подписаны кровью и новой никто не хочет. Пока все идет своим чередом, но я предлагаю подстраховаться. Позвоню Косте, договорюсь с ним, соберем свой совет. Я, Коста, Фред, Дионис. Мы постараемся организовать все так, что бы в случае чего прикрыть твою спину и спину Сильвестора.
Он замолчал и внимательно посмотрел на отца, стряхивая пепел в хрустальную пепельницу. Да, отец явно тяготел к красивым вещам, но впереди у них тяжелое время, и что бы избежать войны и посягательств действовать надо было всем вместе.